|
|
МАЯТНИК КАЧНЕТСЯ, СЕРДЦЕ ЗАМИРАЕТ …
(или опус на тему туризма словоблудного олуха)
Начну с анекдота. Забивая гвозди шляпкой в стену, руководитель «желтого дома» жалуется. Не понимаю, неправильные гвозди, что ли привезли. Нет, говорит его заместитель это, наверное, гвозди не от той стены. Нечто подобное происходит у нас в республике с внутренним туризмом.
Анализ всех программ РК за последние 5 лет (начиная от здравоохранения, заканчивая культурой) имеют в своем названии «развитие». А где же остальные этапы, такие как образование, становление и стимулирование. Каждый этап определяется своими целями, задачами и методами. Все вместе они составляют целостное представление о формате процесса. Ни в одной из программ нет такого параметра как стратегическое прогнозирование. Это и понятно. За конкретные цифры надо конкретно отвечать. А об использовании научного сообщества в качестве экспертного совета или анализом существующих наработках вообще не идет речи.
Современные тенденции и объективные предпосылки обязывают нас рассматривать внутренний туризм с двух позиций – глобализации и регионализации. Глобализация подразумевает создание условий республики для гармоничного включение в мировое сообщество и позиционирование себя как привлекательной площадки. Регионализация подразумевает использование национальных особенностей, как отличительного фактора во всем многообразии туристского рынка.
Для правильного понимания обсуждаемого вопроса проведем некоторые аналогии и исторические посылы. Определяющим фактором развития нашего северного района без сомнения является ее суровый сравнительно со многими другими странами климат. Все перечисленные области и страны частично лежат за Северным Полярным кругом, который обозначает южную границу полярного дня и полярной ночи. В любом месте к северу от полярного круга солнце находится над горизонтом в течение 24 часов по крайней мере один раз в год и не показывается над горизонтом в течение 24 часов хотя бы раз в году. Заполярье и Приполярье заняты тайгой, тундрой, вечной мерзлотой (35 млн. км. кв.).
Возможность к ведению земледелия в этих регионах очень ограничена. Если площадь Норвегии 39000 км. кв., то количество обрабатываемой или вообще пригодной для сельского хозяйства земли лишь 2400 кв. км. Площадь норвежских ледников в три раза больше: 7000 кв. км. В Финляндии площадь пригодных для земледелия земель только 8%. Лишь два процента ВВП Швеции произведено в сельском хозяйстве.
Сельское население в этих регионах очень невелико. ¾ населения Канады сосредоточено в 160 км от границы с США и проживает преимущественно в районе городских агломерации Торонто-Гамильтон, Монреаль, Оттава-Гатино и Ванкувера. В Швеции наиболее заселенны окрестности Стокгольма, Гётеборга и Мальмё. Норвегия — наименее населенная из стран Европы. Однако размещение населения крайне неравномерное. Примерно треть населения страны сосредоточена на юге Норвегии, на узкой прибрежной полосе вокруг Осло-фьорда и Тронхеймс-фьорда. Более 60 % населения сосредоточено в Южной, Западной и Восточной Норвегии, причём в последней — почти половина. Городское население — 78 %, в том числе свыше 1/5 в столичной агломерации.
Население и его плотность в северных странах много ниже чем, скажем, для стран континентальной Европы. Канада – 34 миллиона человек (3.4 человек на кв. км.), Швеция – 9.1 миллионов (21.9 человек на кв. км.), Норвегия – 4.8 миллионов (12 человек на кв. км.), Финляндия – 5.3 миллона (16 человек на кв. км.). Плотность населения в северных областях современной России около 2 человек на кв. км. Меньше только на Аляске: 700 000 жителей и 0.42 человека на км. кв. Для сравнения: Франция - 64 миллиона человек (114 человек на кв. км.), Германия – 81 миллиона человек (229 человек на кв. км.), Англия – 50 миллиона человек (388 человек на кв. км.), Китай – 1 338 миллиона человек (139 человек на кв. км.).
Но вместе с тем, мы можем наблюдать, что северные страны Европы и Америки занимают, безусловно, первые места по уровню жизни. Норвегия – 1-ое место, Исландия – 2-ое, Швеция – 5-ое, Канада – 6-ое, Финляндия – 11-ое. При составлении этого рейтинга учитывались следующие факторы: прогнозируемая продолжительность жизни, доступность образования во все учебные заведения, величина ВВП на душу населения (по паритету покупательской способности).
Полагаю, что приведенная выше статистика отлично иллюстрирует работу Арнольда Джозефа Тойнби «Постижении истории» и его теорию вызовов и ответов. Наши североевропейские и североамериканские страны мы можем в некоторой степени сравнить с древними цивилизациями Египта и Месопотамии. Уровень производственных сил этих цивилизаций, их материальная и духовная культура, уровень науки и искусства кажутся фантастическими. По современным подсчетам урожайность пшеницы в древнем Междуречье составляла «САМ 100» (на посаженное зернышко выращено 100 новых). К примеру, урожайность в современной Канаде «САМ 50», в СССР «САМ 25». Причина такой урожайности в отлаженной системе ирригации. Но появилась и отладилась она не просто так. Приблизительно в 3-4 тысячелетиях до нашей эры, когда еще на месте сирийской пустыни существовала сирийская степь. Районы долин Нила, Тигра и Ефрата были самыми гиблыми местами в регионе. Они представляли собой болотистую, периодически затопляемую местность, кишащую всякими гадами. Туда были вытеснены самые слабые племенные группы, которые были вынуждены влачить жалкое существование. Не было не только пригодной земли, не было почти никаких полезных ископаемых, кроме, разве что глины. Дерево было такой ценностью, что еще в Шумерском царстве деревянная табуретка или дверь передавались по наследству и были свидетелями высокого социального статуса. Аккадскому царю Саргону Великому удалось подчинить себе шумеров в 22 веке до н.э., потому что он смог вооружить свою армию луками, которых шумеры из-за отсутствия дерева почти не знали. Тем не менее, вытесненные в речные долины общества, оказавшись перед угрозой вымирания, смогли мобилизоваться и дать ответ на вызов природной среды, создав систему ирригации. Так же и страны Скандинавии и Северной Америки смогли дать ответ агрессивной к ним природной окружающей среде, компенсировав ее интенсивной системой хозяйствования.
Среди выше перечисленных областей современную классически европейскую модель экономики имеют Швеция, Финляндия, Исландия, страны бедные природными ресурсами. Их сельское хозяйство отличается высокой интенсивностью, основная доля ВВП приходится на индустриальные и высокотехнологические сферы производства, основная масса работающего населения занята не в производственной сфере. В Швеции около 90 % продукции производится частными компаниями, такими как Ericsson AB, Alfa Laval Group, IKEA, из них примерно половину составляет машиностроение. В стране работают три АЭС, которые поставляют 50 % всей потребляемой в стране электроэнергии. Финляндия славится не только такими компаниями как UPM-Kymmene и Stora-Enso, которые являются одними из крупнейших лесопереработчиков в мире, но и своей знаминитой Nokia. В 2005 году около 20 % электроэнергии в Финляндии было выработано на атомных электростанциях Ловийса и Олкилуото. Еще 20 лет назад Исландия была практически страной монокультурного хозяйства — основным источником доходов были рыболовство и рыбообработка (32 % промышленности в 2001-м году). Однако в последние годы происходит интенсивная диверсификация промышленности на основе дешёвой возобновимой энергии (в основном — геотермальные источники и гидроэнергия). Правительство Исландии объявило о масштабной программе по строительству алюминиевых заводов. Также активно развиваются биотехнологии, туризм, банковский бизнес, информационные технологии. По структуре занятости Исландия выглядит как промышленно развитая страна: в сельском хозяйстве занято 7,8 % населения, в промышленности – 22,6 %, а в сфере услуг – 69,6%. В 2007 году ООН признала Исландию лучшей страной для жизни в мире.
Несколько отличаются от них Норвегия и Аляска. Норвегия имеет ярко выраженный рентный характер экономики и зависимость от сырьевого, главным образом нефтегазового, экспорта, который, например, составил св. 50 % всего товарного экспорта, тогда как менее 15 % экспорта приходилось на технологический сектор. Нефтегазовая промышленность является фундаментом всей норвежской экономики. В 2002 г. нефтегазовый сектор составил 23 % ВВП и принёс 32 % всех доходов(223 млрд норвежских крон, свыше 23 млрд долл. США). В нём прямо занято более 74 тыс. чел., 3 % всех занятых, а косвенно ещё 220 тыс. Норвегия является третьим в мире поставщиком нефти и газа. Правда рыболовство и рыбообработка занимают не менее важное место в ее экономике, чем нефтедобыча. Экономика Аляски базируется на добыче нефти-сырца, природного газа, угля, меди, железа, золота, цинка; рыболовстве и лесозаготовках. Запасы нефти на Аляске сопоставимы с запасами Саудовской Аравии. Нужно отметить, что сырьевой и нефтяной фактор в экономиках этих регионов стал играть существенную роль только с 70-ых годов с начала их интенсивной разработки.
Наверное, некое промежуточное положение между выше названными странами занимает Канада. Впечатляющий рост производственного, горнодобывающего секторов и сферы услуг превратил почти полностью аграрное государство в преимущественно индустриальное с преобладанием городского населения. Канада отличается от других промышленно-развитых стран важным положением добывающей промышленности в её экономике, в частности, её нефтяной и лесной отраслей. Канада занимает второе место в мире по добыче алмазов, является крупнейшим производителем цинка и урана и лидером по добыче многих других природных ресурсов: золота, никеля, алюминия и свинца. Многие города, не говоря уже обо всех городах северных областей страны, где сложно заниматься сельским хозяйством, существуют благодаря недалеко расположенному руднику или источнику древесины. Однако как и в других современных промышленно-развитых странах, в канадской экономике преобладает сфера услуг, в которой занято ¾ канадцев. Канада обладает также значительным промышленным сектором, сконцентрированным в основном на юге Онтарио, где имеется ряд автосборочных предприятий, выполняющих заказы американских автомобильных гигантов, и в Квебеке с его аэрокосмическим комплексом.
Из всего выше перечисленного можно сделать следующий вывод: суровые природные условия подталкивали хозяйство северных стран к максимальной интенсификации сельского хозяйства и технологической модернизации производства, что привело потом к значительным достижениям в социальной сфере. Природные богатства ряда регионов начали масштабно разрабатываться в 70-80-ые годы и явились, так сказать, вторичным фактором, повлиявшим на развитие этих областей. Так если в 30-ые годы и Норвегия и Швеция были странами эмиграции, то есть население покидало их пределы, то после второй мировой войны они стали странами иммигрантами, то есть в них наоборот начался приток. Таким образом, полезные ископаемы стали лишь своего рода «бонусом», сопряженным с общим индустриальным развитием. Так как только новые технологии в 70-ых годах позволили начать их разработку.
От всего выше названного разительно отличается Россия, которая хотя и имеет более 20% территории за Полярным кругом и в Приполярьи, но в рейтинге уровня жизни занимает 65 место в числе стран со среднем уровнем жизни. Теплую компанию ей составляют Ливийская Арабская Джамахирия (64 место) и Македония (66-ое). После развала 90-ых годов и потери Причерноморских областей и Украины территория России как бы сместилась на северо-восток в область «мирового холодильника», но лучше нам от этого не стало, интенсификации экономики в ответ на этот вызов пока не наблюдается.
Полагаю что это обусловлено объективными причинами. Страны Скандинавии, области Северной Америки и Россия имели разные «исторические старты» и разные насущные проблемы.
Скандинавия – область сравнительно умеренного климата, подогреваемая Гольвстримом и защищенная во внутренних областях от арктических ветров Скандинавскими горами. Норвежское море богато рыбой, которая и кормила скандинавов более чем земледелие. Относительно благоприятные в сравнении с областями отечественного севера природные условия привели к разложению уже в 6-7ом веке родовой общины и сложению в восьмом первых государственных образований. В 8-9 веках Скандинавия принимает христианство. Походы викингов можно считать первым ответом скандинавского общества на вызов окружающей среды. С одной стороны недостаток ресурсов выталкивал их во вне, с другой военные походы и торговля были способами получения необходимого. К 9 веку экспансия викингов затухает, что вызвано как утверждением феодальных отношений и появлением новых форм хозяйства, так и изменением внутри и внешнеполитической обстановки и влиянием христианства. На протяжении одиннадцатого-пятнадцатого веков страны Скандинавии не играли существенной роли в общеевропейских делах. Они медленно «тушились в своем котле», заключая и расторгая разные унии, не притязая на влияние в континентальной Европе, и не вызывая к себе по причине своей сравнительной бедности и слабости особого внимания. Правда, нужно упомянуть о влиянии экспансии Ганзейского торгового союза северо-германских городов на создающиеся в Скандинавии в целях защиты политические союзы.
17-18 века – время выхода Швеции, а вместе с тем так или иначе всех скандинавских стран вообще на мировую арену. Протестантская Швеция, проведя ряд военных преобразований смогла создать на основе рекрутского набора регулярную армию, небольшую по численности, но отличающуюся дисциплинированность, выучкой и преданностью своим полководцам. Швеция смогла создать к началу 18-го века первоклассный флот. Выдающиеся Шведские полководцы такие как, например, ее короли Густаф II Адольф и Карл XII перенесли боевые действия на континент. Наемные армии Европы, воевавшие на собственной территории и разорявшие ее, не могли противостоять шведам. Скандинавские правители, подталкиваемые своим честолюбием, поставили перед собой задачу сделать Балтику «Шведским озером». Так же они стремились ограничить экспансию католической Польши, угрожавшую не только их узким геополитическим интересам на Балтике, но в перспективе и свободе их вероисповедания. 16-17 века – время контрреформации и религиозных воин. Но разгром, который понесла Швеция в Северной войне и неудача реванша над Россией в 1741-1743, 1788-1790 и 1808-1809 заставили Шведов круто поменять внешнюю политику. С тех пор Скандинавия не воюет, она придерживается нейтралитета. Даже очень болезненный разрыв шведско-норвежской унии в 1905 году не привел к войне. Вместе со своеобразным положением Скандинавии и, подчеркну это еще раз, ее «неаппетитностью» для соседей, такая политика позволила в итоге копить производственные и людские силы. Низкие траты на армию и отсутствие войн позволили значительно поднять уровень образования и медицины, добиться кредитования собственной промышленности.
Промышленный переворот в Швеции и Норвегии начался даже позже чем в России примерно в 60-ых годах. Но благодаря благоприятным экономическим условиям дал существенные результаты. Уже в 60-ые появилась фирма «Ericsson», в 70-ые расцвели Нобели. Швеция уже перед первой мировой войной сделала гигантский в сравнении с другими европейскими странами шаг в области рабочего законодательства. Уже в 1913 году был принят закон о всеобщих пенсиях. 1905—1920 — время демократического прорыва. В это время у власти находилось либеральное правительство Карла Стаафа, которое смогло далеко превзойди и Прусский «государственный социализм» и социальную политику либералов в Англии. Ни Англия, гигантская агонизирующая уже империя, стремящаяся сохранить свои владения по всему земному шару, ни Франция, пережившая разгром «третьей империи», ни недавно объединенная железом и кровью Германия, ни уж тем более Италия не имели ни сил, ни ресурсов для подобного развития своей социальной сферы. Игнатьев, «красный граф», автор книги «Пятьдесят лет в строю», исполнявший обязанности военного атташе сперва в Швеции потом в Норвегии, с восхищением отмечал потрясающий в сравнении с Россией уровень социального и экономического развития этих стран.
Хотя Швеция имела конфликт с Антантой, которая даже подвергала ее блокаде, что привело к политическому и экономическому кризису, и претерпела значительные проблемы из-за мирового кризиса 1931-33 годов, после которого к власти пришли социал-демократы. Она, давшая миру динамит и бездымный порох, не участвовала в мировых войнах, зато активно торговала с воюющими сторонами и извлекла себе из этого многие выгоды. Так немецкие танки вплоть до 44 года делали из шведской стали. Во время «Странной войны 1939» годов и русско-финской войны 1939-1940 годов. Западные политики до конца стремились сохранить шведские железные рудники и финские порты, через которые отправляли руду. Это было безусловно логично. Стоило ли сдавать Гитлеру Чехословакию и завод «Шкода», крупнейший арсенал Европы, чтобы ему не из чего было клепать танки?
Швеция не воевала и не разорялась. Получив помощь по «Плану Маршалла» она отделалась самыми легкими потерями, извлекая максимум выгод. После войны у власти находилась «красно-зеленая» коалиция социал-демократов и христианский крестьянский союз. Началось создание шведской экономической модели или «шведской системы социализма», которая дала сейчас потрясающие результаты. Находясь в общем русле идей «государства всеобщего благосостояния» Швеция смогла пойти в социальной области много дальше, чем ФРГ, которой пришлось восстанавливаться после разгрома в войне. Наличные ресурсы это позволяли.
Норвегия, несмотря на оккупацию Германией, и преимущественно аграрный характер экономики вплоть до 70-ых годов 20-го века находилась в русле тех же тенденций, что и Швеция.
Во многом сходное положение занимала и Финляндия. Присоединенная к России в 1809 по Фридрихсгамскому мирному договору она получила статус автономного княжества. На его территории не действовала обычная юрисдикция царских властей (по этой причине прятался в Финляндии Ленин и оппозиционные либералы), финнов не призывали в армию, существовало иное налогообложение, произошла ранняя отмена крепостного права. Хотя Финляндия пережила серьезные гражданские потрясения в 1917-1919 годах, воевала с СССР в 1939-1940 и 1941-1944 годах и выплатила нам более 300 миллионов рублей репараций, но она получила в послевоенное время положение наибольшего экономического благоприятствования, за счет дружеского нам нейтралитета и невступления в блок НАТО (вступила в него только 1995), что вместе с экономическим подъемом 50-60-ых годов дало хороший толчок для развития социальной сферы и экономики.
Развитие Канады сравнимо с развитием США. Сперва в 17-ом веке основываются французские колонии, куда перебираются, в том числе, гонимые на родине протестантские фанатики и высылаются каторжники, потом в ходе колониальных войн в 1759 году с захватом Квебека Канада переходит под власть английской короны. В 1867 Канада получает статус доминиона и формирует свое правительство. В 1931 по Венсминстерскому статуту ее права еще более расширились, и она превратилась по сути дела в самостоятельное государство, признавая номинально власть английского короля. С индейцами в Канаде обошлись, как и в США. На территории этого государства никогда не было войн, кроме карательных экспедиций против коренного населения и метисов. Канадские дивизии принимали участие в Первой и Второй мировых войнах и хотя это и вызвало некоторые волнения в стране, так как была введена всеобщая воинская повинность, но в целом это не причинило Канаде существенного ущерба. Сперва Канада как и прочие английские доминионы состояла в системе «Стерлингового блока», потом с созданием Бретоннвудской системы все более упрочняются ее торговые и экономические связи с США. Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) 1994 является кульминационным моментом в разработке экономической интеграции между двумя странами. Все эти торговые соглашения принесли Канаде немало выгод.
От истории Канады и Скандинавии разительно отличается освоение русского севера. Русское государство изначально возникает в очень неблагоприятных географических условиях. Европейская часть России имеет на юге степные и лесостепные районы, куда через Среднюю Азию одна за другой проникали волны кочевников. Наиболее значительным и ощутимым для Древней Руси было татаро-монгольское нашествие, которое отбросило области русского земледелия в среднем за 50 параллель при суровом и непредсказуемом континентальном климате. В то время как основная житница Франции лежала на 40-45 параллели и давала два урожая в год, для нашего земледелия в XIII-XIV веках характерна низкая урожайность. Всего «САМ 3», «САМ 4», в то время как принято считать, что цивилизация начинает существовать с урожайности «САМ 6». В течение всего 19-го века Нижегородская губерния ни разу не смогла обеспечить себя хлебом самостоятельно, несмотря на наличие 7% черноземов. Вместе с тем Московское государство подвергалось постоянной военной опасности. Вплоть до 17 века его столица разрушалась до основания несколько раз. В 17 веке Россия напоминает собой осажденную крепость. Она опоясана тысячами километров засечных черт, за которыми лежала линия деревянных кремлей и кремлей каменных. Крепости соединяли рокадные дороги. Таким образом, была созданная грандиозная линия обороны глубиной около 500 км. Вместе с тем население этой «крепости» было невелико, урожайность крайне низкая, потребность в сильной армии и административном аппарате очень высокая, дремучие леса были густыми и скрывали многих беглецов, в итоге с 16 века постепенно начинается закрепощение населения. Кульминации этот процесс достиг при Петре, людские потери тоже. Несмотря на приобретение развитых для того времени Прибалтийских областей население страны сократилось с 15 до 12 миллионов человек. Перед Московской Русью, а потом и Российской империей стояло множество задач и о каком-то планомерном освоении северных районов говорить не приходится. Конечно, с конца 16-го века русские землепроходцы проникают за Урал в Сибирь. К началу 18 века они прочно утверждаются на Дальнем Востоке. Целью этих походов была торговля, разведка полезных ископаемых и в первую очередь пушной промысел. Коренное население облагали налогом. Но надо сказать, что отечественным «индейцам» повезло куда как больше, чем американским. Переселенцев было немного, на их землю они не претендовали, потому что не могли извлечь из нее сколько бы то ни было серьезных выгод в сравнении с теми, которые получали американские колонисты, поэтому аборигенов не уничтожали, не сгоняли с земли и не помещали в резервациях. Конечно, царское правительство и петербургская АН организовали не мало исследовательских экспедиций. Была открыта Аляска, заложены новые поселения, но все это капля в море по сравнению с тем, что возможно было сделать. Русский север был далек от столиц, далек настолько, что даже сами наши правители плохо представляли себе размеры своих владений. Когда Екатерина II за год до своей инаугурации отправила специального посыльного на Камчатку, чтобы он привез к этому событию представителей подвластных ей народов, он прибыл только через два с половиной года. В 1866 состоялась продажа Аляски. В 1861 году произошла отмена крепостного права, за которой последовали коренные социальные изменения: разорялись дворяне, росла и требовала кредитов отечественная промышленность, проходила реформа самоуправления и реорганизация армии. Кроме того Российская Империя, потерпев поражение в Крымской войне (1853-56), усмирив в 1863-64 Польское восстание и начав покорять с 1864 года Среднюю Азию, остро нуждалась в деньгах. Деньги были нужны на все: на армию (был разгромлен Черноморский флот и на Балканах постоянно пахло жаренным), на реформу денежной системы, потому что «куры денег не клевали», так как это были обесценившиеся бумажные ассигнации, на выплаты помещикам и на кредиты для промышленников. Для всего этого Александр II был вынужден в 1862 году занять у Ротшильдов 15 миллионов фунтов стерлингов под 5% годовых. Однако Ротшильдам надо было что-то возвращать, и тогда Великий Князь Константин Николаевич – младший брат Государя – предложил продать «что-нибудь ненужное». Гигантской Империи раскинувшейся от Вислы до Юкона и от Мурманска до Самарканда было не до «Русской Америки», самой доходной части тогдашнего «русского севера», который успешно осваивался Русско-американской компанией с 1799 года. Тем более что не было сил, чтобы этот север оборонять. Территория площадью 1 миллион 519 тысяч кв. км была продана за 7,2 миллиона долларов золотом, то есть, по 0,0474 доллара за гектар.
Новую страницу в освоении Северных областей Евразии открыл Советский Союз. Трудно себе представить ту концентрацию усилий, которая была приложена для этих целей. Плановая советская экономика явила собой очередной экономическое чудо. Если мы поражаемся тому обстоятельству, что страна, пропустившая последовательно две «зеленые революции» и технологическую модернизацию смогла содержать вторую по численности армию в мире, снарядив ее самым совершенным и технологическим оружием, то тем более стоит поразиться тому усилию, который был предпринят к освоению советского Заполярья. В связи с суровостью климата Арктики лишь небольшое количество людей живёт за полярным кругом. Но три крупнейших города, расположенных за Северным полярным кругом, находятся в России: Мурманск (325 000 жителей), Норильск (205 000 жителей) и Воркута (85 000 жителей). Четвёртым по количеству жителей является норвежский город Тромсё (62 000 жителей).
Таким образом, мы должны отметить что, Канада, Аляска и страны Скандинавии были удалены от точек мировой напряженности, сами были слабы, бедны и неинтересны для захватчиков (их природные ископаемые смогли быть использованы в полной мере только в конце 20-го века), и таким образом удержались от вмешательства в мировые дела и сосредоточились на внутренних проблемах, которые в условиях сурового климата потребовали их интенсивного решения. В тоже время северные области России были только частью гигантской Империи и воспринимались либо как источник пушнины, либо как источник полезных ископаемых и поэтому их развитие носило второстепенный характер. В случае надобности ими легко жертвовали. Их судьба была неотделима от судьбы остальной страны и последствия неудач и поражений сказались на них наиболее тяжело.
На современное развитие северных стран влияет два основных фактора и несколько сопутствующих. Во-первых, современные технологии представляют все большие и большие возможности в получении, обработке и хранении продуктов питания, производстве необходимых, ранее требующих экспорта, материалов на месте, в транспортировке готовой продукции и сырья из страны и в страну. Это позволяет все большему количеству людей проживать на северных ранее непригодных территориях. Работать на них и полноценно отдыхать в областях с более благоприятным климатом, что необходимо для полноценного восстановления сил. Во-вторых, современное общество принято называть информационным. Основную ценность для него начинает представлять производство и грамотное использование информации. Эта сфера деятельности не требует громоздкого оборудования, и еще более громоздкого сырья. Канада, США и страны Скандинавии имеют великолепный старт для такого развития: образованные кадры, технологически-информационную базу и необходимое производство.
К сопутствующим я бы отнес наличие многих полезных ископаемых в Северных областях земного шара. Это вызвано как их геологическими особенностями, так и трудностью разработки. Если в более южных, доступных, и давно разрабатываемых месторождениях все выгребли, то в Арктике и Заполярье много чего еще осталось. Эти полезные ископаемы будут существенным подспорьем в экономическом развитии. Северные моря дают отличную возможность для рыболовства. Южные течения приносят в них большое количество пищи, богатые кислородом холодные воды позволяют процветать большому количеству рыбы. В потенциале этот возобновляемый ресурс может служить не только как источник продуктов питания. Кроме того нужно отметить еще слабое освоение северных регионов и их низкую заселенность в сравнении с другими точками земного шара. Экология этих областей много лучше. Это позволяет получать здесь экологически чистые продукты питания, что вызывает сейчас живой интерес в странах Европы, а так же чистую воду. Ее катастрофически не хватает в Европе и в Китае. Северные области сохранили еще свою самобытность в отличие от многих регионов Европы и России. Это в условиях глобализации дает широкие возможности для развития туризма.
Таким образом, все страны в северном полушарии, лежащие частично в Приполярных областях будут располагать немалыми преимуществами:
- нефть, природный газ, руды
- рыба и морепродукты
- чистая вода и экологически чистые продукты питания
- рекреационно-туристические возможности северных регионов.
Как они воспользуются этими преимуществами зависит от технологических и технически возможностями имеющиеся у них в настоящее время. Например, руду и нефть можно экспортировать сырьем, а можно изготовлять из нее на месте сотовые телефоны. Можно просто продавать эти телефоны по частям, а можно разрабатывать на месте необходимое для них программное обеспечение и поставлять на рынок готовое изделие. Но нужно отметить те проблемы, которые уже сейчас имеют северные страны.
Проблемы Российского севера это проблемы России вообще. Они не расторжимы. Это отдельный сложный вопрос, требующий специального изучения и не имеющий в силу многих в том числе и идеологических причин единого объяснения. В данном случае затрагивать его я не буду. Проблемы Европейских и Североамериканских стран это проблемы глобализации и кризиса идеологии «государства всеобщего благосостояния» и неолиберальной модели экономики в целом, характерные, так или иначе, для всей Европы. Вместе со стремительным развитием социальной сферы в них сложилось так называемое «общество потребления». Труд перестает быть ценностью как таковой, происходит размытие семейных и национальных ценностей. Как результат эти государства потеряли моноэтничность, в них вливается все большее и большее количество инородцев, привлеченных высоким уровнем жизни, а коренные жители все более и более уступают им в рождаемости. Пришельцы более дешевая и сговорчивая рабочая сила, которая теснит на рынке труда местных жителей. В перспективе это чревато социальными конфликтами, еще недавно захлестнувшими Францию. Общая глобализация делает страны Скандинавии, Канаду и Аляску не только объектом деятельности так называемых транснациональных компаний, которым безразличны их национальные и государственные интересы, но разрушает и прежний национальный уклад жизни, что отрицательно влияет не только на общее духовное состояние народа, но и подрывает широкие возможности для туризма (о чем ниже).
Какие меры могут быть полезны для развития и укрепления северных регионов. Я дам, наверное, банальный ответ:
- диверсификация производства, то есть перенос основной его тяжести из сырьевой в машиностроительную сферу, из производящей в информационно технологическую.
- развитие местной пищевой промышленности в области производства экологически чистых продуктов питания и их экспорт.
- свирепая демографически политика, направленная как на увеличение численности населения северных регионов, повышение рождаемости в этих областях, так и в первую очередь на сохранение этнического своеобразия и культуры местных народов.
- всестороннее развитие местной туристической индустрии.
Я считаю, что в современных условиях последняя сфера деятельности имеет гигантские, если не фантастические перспективы, притом не только в неком коммерческом, корыстном плане, если хотите, но и в плане идеологическом, цивилизационно-культурном.
Человек есть существо культурное, и эта культура является альтернативной природой. Человек стал человеком, когда перестал изменяться в соответствии с окружающим миром и начал сам изменять его. Вся его эволюция заключается во все большей изоляции от природного мира. Современный человек почти перестал изменяться. Его культура стала весьма надежным изолятором, который он все более совершенствует. Но так как он сохраняет не животные, но живые начала, и альтернативная природа, культура создается на основе естественной среды, то стремление, тяга к контакту с ней остается неотъемлемой частью нашей натуры. Это стремление проявилось особенно четко с XIX века вместе с гибелью в Европе аграрного общества.
Туризм, имеющий своей целью познакомиться с этнографией другого народа или природой другой местности, есть явление специфическое, характерное только для общества индустриального. Попытка искать истоки современного спортивного туризма и альпинизма в крестовых походах или паломнических хождениях смехотворна. Это социальные явления абсолютно разного плана. Наверное, германские племена кимвров и тевтонов, обрушившиеся на Италию в конце второго века до н.э. и разбитые Гаем Марием, были посерьезнее современных туристов. Во всяком случае, они преодолели альпийские перевалы ранней весной нагишом, чтобы продемонстрировать своим врагам свою силу и мужество. Но ими двигали совсем другие цели, чем современными путешественниками.
Мне трудно судить насколько этнографический или природо-познавательный туризм и туризм вообще существует, например, в Индии. Скорее всего, он не характерен для этого традиционного общества. И дело тут отнюдь не только в бедности подавляющей массы населения или их культуре и религиозных воззрениях. Просто человек, живущий преимущественно под открытым небом или в хижине сплетенной из ветвей и пальмовых листьев, который каждый день ест с костра и испытывает на себе ежедневно все воздействие природы, не испытывает потребности еще куда-то путешествовать, даже если это ему не в тягость. Ему просто не интересно, скучно это. Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет, а есть такие дураки, что тащат в горы рюкзаки. Чтобы оказаться в числе «таких дураков», нужно вести соответствующий образ жизни. Гиподинамия и гипперкомфортные условия жизни приводят кроме разного рода специфичных, нехарактерных для предшествующего времени болезней к тому, что жизнь современного европейца может быть продлена в среднем до 70 лет. Если бы он две трети своей жизни проводил во сне, то легко доживал бы до 120-130 лет. Человеческое тело не рассчитано под ту жизнь, которую человек, как правило, ведет в технотронном обществе. Насколько я знаю, жизнь шмеля точно соответствует количеству взмахов его крыльев. Отмахал положенную цифру – и все. Жизнь человека так же соотносится с потраченными им усилиями. Средний срок жизни людей, чьи останки были найдены на Городецком некрополе 12-13-го веков, был около 25-28 лет. Их жизнь была такова, что они полностью «изнашивались» к 30. К этому времени их зубы были стерты до корней. У Тургенева где-то в записках охотника есть интересная фраза: «В комнату вошел 40 летний старик». Современные люди имеют гигантский избыток сил, который некуда потратить. Источником для их приложения и становятся туристические путешествия.
Как заметное социальное явление туризм появился в Европе в 19 веке. В это время происходит масштабная урбанизация, растут города, на социальной арене все большую роль играет новая социальная группа, пролетариат, зарождается так называемый «средний класс», совершенствуются пути сообщения и по Европе бродит призрак коммунизма. Природные циклы перестали влиять сколько-нибудь серьезно на жизнь общества. У массы людей появилось достаточно свободного времени и потребность в рекреации, отдыхе от повседневной обстановки, потребность в неком небольшом «приключении» и физической разминке. Вспомнить хотя бы героев Джерома, которые всем видам отдыха предпочли путешествие втроем вместе с собакой по Темзе на веслах. Европейцы оглянулись вокруг себя и, конечно, увидели последний незастроенный угол – Альпы. Так появился альпинизм. Но идиллия слияния европейцев с их европейской природой была недолгой. Матушка Европа стремительно окультуривалась. Очень скоро не осталось в ней никакого свободного места. Игнатьев в своих воспоминаниях сообщает, что французская армия уже в начале 20-го века не могла провести полноценных учений, потому что для этого не было земли. Вся земля на расстоянии 50 метров от шоссе частная. Не дай бог тронуть. А Альпы скоро покрылись дорогами, гостевыми домиками и гостиницами и наводнились толпами отдыхающих. Европа остро, очень остро уже с начала 20-го века нуждалась в природных ресурсах для туристической рекреации. Конфликт европейских туристов и самого европейского общества хорошо иллюстрирует рассказ бравого солдата Швейка об облаве на скаутов, произведенных чешскими крестьянами, в бытность его на срочной военной службе: «Однажды в Мыловарах под Зливой, в районе Глубокой, округ Чешских Будейовиц, как раз когда наш Девяносто первый полк был там на учении, окрестные крестьяне устроили облаву на скаутов, которых очень много развелось в крестьянском лесу. Поймали они трех. И представьте себе, самый маленький из них, когда его взяли, так отчаянно визжал и плакал, что мы, бывалые солдаты, не могли без жалости на него смотреть, не выдержали... и отошли в сторону. Пока их связывали, эти три скаута искусали восемь крестьян. Потом под розгами старосты они признались, что во всей округе нет ни одного луга, которого бы они не измяли, греясь на солнце. Да, кстати, они признались еще и в том, что у Ражиц перед самой жатвой сгорела совершенно случайно полоса ржи, когда они жарили там на вертеле серну, к которой с ножом подкрались в крестьянском лесу. Потом в их лесном логовище нашли больше пятидесяти кило обглоданных костей от всякой домашней птицы и лесных зверей, огромное количество вишневых косточек, пропасть огрызков незрелых яблок и много всякого другого добра».
Ну что же туристам-вредителям начала века, как мы видим, не повезло. Но уже с шестидесятых годов европейским властям пришлось как-то изолировать добропорядочных европейцев от этой напасти. Так появились туристические тропы. Сейчас их уже 280 тысяч км. 16 км от тропы запретная для человеческой деятельности зона. Все вершины выше 800 метров и их окрестности выкуплены государством и туда открыт свободный доступ всем желающим (во всяком случае так в Англии и Шотландии). Туристические тропы это один из способов интенсификации использования природных ресурсов для организации туристической деятельности. Но пешеходных троп явно недостаточно. Постоянное развитие туристической индустрии северных стран это наглядно доказывает. Их природно-рекреационные возможности все более востребованы все большим количеством людей.
Я не могу сказать, как последовательно будет расти спрос на туристическую продукцию в нашей стране и странах запада. Наши социально-экономические преобразования последних 20 лет не способствуют серьезному развитию туристической индустрии. Страны западной Европы переживают сейчас не только серьезные экономические трудности, но и значительное отступление в социальной сфере. Если раньше постоянная потребность в конкуренции с советским проектом подталкивала власть имущих идти на уступки и привела к власти «розоватых менеджеров», всяких христианских и социал-демократов, то сейчас с исчезновением СССР, началось серьезно наступления на социальные завоевания труда. Но что я могу утверждать точно, так это то, что туристическая сфера деятельности будет расти постоянно, вместе со все большим отрывом человека от природы и, чего греха таить, с разрушением естественной среды вокруг него.
Считаю, что возможности отечественного севера в туристическом плане растут все более и более. Север европейский уже как следует загружен, может быть даже начинает «приедаться» европейским потребителям. Поэтому север отечественный, который, наверное, ко всему прочему более дешев, если поднимет уровень предлагаемых услуг, сможет конкурировать с такими туристическими странами как Норвегия, Швеция и Исландия на европейском туристическом рынке. Оборотная сторона глобализация все большая легкость перемещения по миру и обогащение отдельных социальных групп, может сделать туристические путешествия по нашему северу интересными так же для какого-то числа жителей Тихоокеанского региона и Индии.
|
